«Школа волшебства» и другие истории - Михаэль Андреас Гельмут Энде

Поскольку оба королевства были довольно маленькими, государственные дела обычно не отнимали у венценосных особ много времени. Поэтому чаще всего Камуфель играл в гольф с Камиллой на крошечной лужайке в саду своего замка, во всяком случае летом. Зимой же они, сидя в тронном зале, перекидывались в карты.

А Пантофель летней порой играл с Пантиной в саду в бадминтон, а зимой, пододвинув трон поближе к камину, раскладывал с нею пасьянс. На этом всё различие и заканчивалось.

Судьба распорядилась так, что обе королевы в одно и то же время подарили своим королям по ребёнку. У Пантины родился принц, а у Камиллы – принцесса. Принцу дали имя Сафьян Мягкое Сердце, а принцессу нарекли Каролина Сахарные Щёчки.

На крестины оба королевских двора разослали приглашения своей многочисленной родне. Короли с королевами нередко имеют обширные и порой весьма запутанные родственные связи. И тут случилось то, что уже не раз происходило в других сказках: одна крайне чувствительная тринадцатиюродная кузина, случайно находившаяся в родстве одновременно и с Левым, и с Правым королевскими домами, оказалась забыта обоими.

Звали её Серпентина Себе-на-уме, жила она в дальних краях под вымышленным именем и служила в цирке укротительницей блох. Но по неофициальным, тайным источникам она проходила как фея, и притом очень злая.

Серпентина Себе-на-уме ужасно обиделась на такое невнимание к своей особе.

– Если бы меня забыл пригласить кто-то один, – сказала она сама себе, – я спокойно отправилась бы на торжества ко второму. Но то, что обо мне позабыли оба, уже ни в какие ворота не лезет! Они ещё узнают меня! И долго будут обо мне вспоминать.

Она вскочила на мотоцикл и с рёвом умчалась вдаль.

Надо сказать, что злые феи умеют многое из того, что не под силу обычным людям. Они, к примеру, могут одновременно танцевать на двух свадьбах или крестинах. Как это у них получается, знают лишь они сами и никому, естественно, не рассказывают.

Во всяком случае, обе королевские четы испытали крайнюю неловкость, когда среди приглашённых на торжества гостей внезапно появилась Серпентина Себе-на-уме.

– Нам действительно очень жаль, дорогая тринадцатиюродная кузина, – промямлил, завидев её, король Камуфель, – что вышло такое недоразумение. Просто мы несколько растерялись из-за хлопот, что свалились на нас после рождения ребёнка. Никакого злого умысла здесь не было.

А в нескольких милях от этого места, с обратной стороны горы, в ту же самую минуту король Пантофель произнёс те же самые слова.

– Но мы, естественно, рады, что ты, дорогая Серпентина, тем не менее к нам пожаловала, – добавила королева Камилла и поцеловала кузину в левую и в правую щёку. – Теперь, хочется надеяться, всё в порядке, не так ли?

И в другом королевстве Пантина проделала то же самое.

– Ну разумеется, разумеется, – в обе стороны ответила Серпентина Себе-на-уме. – И в память об этом дне и о себе, разумеется, я преподнесу вам исключительно красивый подарок.

С этими словами она вручила Правой королевской чете, Камуфелю и Камилле, фарфоровую суповую миску. На ней красивой голубой краской была нарисована ложка, на которой, в свою очередь, можно было увидеть миску, а на той, совсем уже мелко, – опять ложку, и так далее, всё мельче и мельче, пока рисунок не сливался в одну точку.

– Это, – пояснила Серпентина Себе-на-уме, – не простая миска, а волшебная. Правда, её необычные свойства не заметны, пока не помешаешь в ней нарисованной на дне фарфоровой ложкой. Но, как только сделаешь это, миска сама собой наполнится таким вкусным и сытным супом, о котором можно лишь мечтать. И она всегда остаётся полной, сколько бы из неё ни ели.

Камуфель от удивления вытаращил глаза, а Камилла спросила:

– А где же, скажи на милость, та самая ложка?

– Поищите её сами, – коварно улыбнулась Серпентина Себе-на-уме.

И в тот же самый момент она подарила Левой королевской чете, Пантофелю и Пантине, фарфоровую ложку. На этой ложке красивой голубой краской была изображена суповая миска, на которой, в свою очередь, можно было увидеть ложку, а на той – миску, и так далее, всё мельче и мельче, пока мог различить глаз.

– Это, – пояснила Серпентина Себе-на-уме, – не простая ложка, а волшебная. Правда, это нельзя обнаружить, пока не помешаешь ложкой в нарисованной на ней миске. Но едва только сделаешь это, как миска сама собой наполнится таким вкусным супом, о котором можно лишь мечтать. И она всегда остаётся полной, сколько бы из неё ни ели.

Пантофель от удивления вытаращил глаза, а Пантина спросила:

– А где же, скажи на милость, та самая суповая миска?

– Найдите её сами, – недобро улыбнувшись, ответила Серпентина Себе-на-уме.

И с этими словами она уселась на свой мотоцикл и умчалась одновременно из двух государств. Впрочем, не навсегда. Она ещё появится в этой истории.

Так ложка и миска оказались теперь на одной горе. Обе королевские пары с беспокойством поглядели вслед пыльному облаку, которое оставила за собой фея, и принялись размышлять над тем, что им, собственно говоря, делать с таким необычным подарком. Но оказалось, что придумать хоть что-нибудь так же трудно, как взобраться на гору.

Перво-наперво король Пантофель и королева Пантина попробовали помешать своей ложкой во всех мисках и горшках, какие им только удалось раздобыть в своём королевстве. Они перевернули вверх дном всю страну, однако среди собранных мисок не оказалось ни одной, которая сама собой наполнялась бы супом.

Точно так же король Камуфель и королева Камилла пытались всеми найденными в королевстве ложками мешать в своей миске, но на суп и намёка не было.